18 апреля Госдума приняла пакет законопроектов о введении третьего этапа амнистии капиталов, продлевающий кампанию до 1 марта 2020 года. Кого может заинтересовать новая кампания, которая с высокой долей вероятности стартует в мае этого года? Насколько были успешны предыдущие кампании, и что приготовил предпринимателям новый закон?

Инициатива исходила от президента Владимира Путина, который озвучил ее в феврале на форуме «Деловой Россия». Бизнес-сообщество этого явно не ожидало. Было ощущение, что и для ФНС с правительством такое решение является неожиданностью, так как больше месяца не было никакой официальной информации о параметрах новой волны амнистии.

Государство уже который год готово «прощать» бизнесменам неуплату налога на доходы, нарушения валютного законодательства и правил декларирования иностранных компаний и счетов. Для этого достаточно в рамках амнистии капиталов подать специальную декларацию, указав в ней свои активы, счета и компании, приложив уведомления об контролируемых иностранных компаниях (КИК), и так далее.

Условия предыдущих двух кампаний были более чем привлекательными: доплачивать налог было не нужно (тогда как в других странах нередко приходилось уплатить какую-то сумму — возможно, по льготной ставке), возвращать активы в Россию — тоже.

Более того, вместе с амнистией действовали правила так называемой «безналоговой ликвидации». По этим правилам бизнесмен, ликвидировав иностранную компанию, мог получить ее активы и не только не заплатить налог на доходы, но и учесть эти активы по их текущей рыночной стоимости, что в будущем при продаже позволило бы заплатить с них налог.

Насколько были успешны первые амнистии

Первый этап амнистии капитала в России проходил в переломном 2015 году, тогда же в лексикон российского бизнеса вошла аббревиатура КИК. Амнистия давала шанс на цивилизованное вступление в эру КИК — их совместное действие можно сравнить с кнутом и пряником.

Дополнительным стимулом стали нормы о так называемой безналоговой ликвидации иностранных компаний. По данным Минфина, в ходе первой волны было собрано свыше 7000 деклараций о зарубежных активах россиян, что оказалось существенно ниже ожиданий ФНС. Много это или мало? Судить сложно, однако нет сомнений, что далеко не все оказались готовы декларировать свои активы и счета, даже в обмен на освобождение от налоговых обязательств и ответственности за нарушения.

В то время мир еще не знал аббревиатуру CRS (единый стандарт обмена налоговой информацией), и, вероятно, по этой причине многие рассчитывали, что о правонарушениях никто и никогда не узнает, а следовательно, нет причин о них добровольно рассказывать. С началом эпохи CRS все поменялось, и вторая волна амнистии оказалась очень кстати — так называемый detection risk возрос многократно.

В итоге за период с 1 марта 2018 года по 28 февраля 2019 года были поданы уже 11 714 деклараций. По данным того же Минфина, задекларированная сумма составляет более €10 млрд. — видимо, эта цифра близка к правде.

Хотя среди участников были те, кто подавал декларацию второй раз (участие в первой амнистии не препятствовало участию во второй), очевидно, что успешные результаты первой кампании подогрели интерес ко второй.

Основное беспокойство декларантов всегда было связано с тем, получится ли у ФНС обеспечить конфиденциальность хранения полученных сведений. В этом смысле первая амнистия была пробной версией для получения гарантий со стороны государства. Во время второй кампании степень доверия была явно выше.

Таким образом, второй этап амнистии оказался относительно успешным.

Мировой опыт

Мировая практика насчитывает не так уж и много примеров удачных кампаний по налоговой амнистии капитала. Среди историй успеха можно выделить Италию, где возврат капитала составил €61 млрд. Одной из причин такого исхода можно назвать принятые государством меры по ужесточению ответственности за налоговые правонарушения.

Так, для сравнения, размер штрафов до амнистии капитала в Италии составлял €250 в твердой сумме в зависимости от правонарушения, а после проведения амнистии размер штрафа был увеличен и составлял 5–25% от суммы сокрытого имущества, включая конфискацию имущества на ту же сумму.

На практике это означает, что имущество, не задекларированное лицом ранее, по факту было бы частично изъято в пользу государства. На этом фоне принятые в России штрафные санкции не кажутся очень жесткими. Интересный факт: налоговые органы Италии выдавали специальные «сертификаты конфиденциального взноса», гарантирующие соблюдение полной конфиденциальности в отношении перемещения всех активов.

Можно вспомнить также о примере Бельгии, где амнистия была проведена относительно недавно — в 2004 году. Объем возвращенного капитала тогда составил около €1 млрд., что в разы меньше запланированного государством показателя.

Из числа более близких России стран стоит выделить Казахстан, где проведена уже не одна волна амнистии капитала — последняя прошла в 2014–2015 годах и оказалась довольно успешной. В страну вернулись активы общей стоимостью около $5 млрд.

Исходя из иностранного опыта, можно сделать выводы, что первые две амнистии в России были достаточно либеральны. Третья волна также не предполагает существенных изменений в подходе, хотя ее применение будет ограничено.

Третья волна амнистии капитала

Итак, с большой долей вероятности можно ожидать принятия закона в неизменном виде и запуска третьей волны амнистии катала в России с 1 мая этого года. Третья волна предоставляет участникам те же гарантии, что и первые две: освобождение от налоговой, административной и уголовной ответственности. Однако теперь они будут распространяться только на тех лиц, которые переведут иностранные активы, а также денежные средства, находящиеся на счетах в зарубежных банках, в российскую юрисдикцию. В этом ключевое отличие.

В феврале, когда было объявлено о третьей амнистии капиталов, стало ясно, что ее условия будут сложнее, чем во время первых двух кампаний. Теперь государство просит перевести компании в специальные административные районы (САР), а денежные средства — в российские финансовые институты. На взгляд аналитиков, это существенно сужает круг потенциальных интересантов, так как российская банковская система объективно не может составить конкуренцию ведущим банкам Европы и мира. Инфраструктура островов Русский и Октябрьский также не готова к принятию бизнеса, привыкшего к высокому качеству международных сервис-провайдеров.

Интересно сформулировано положение законопроекта о том, что гарантии предоставляются в отношении имущества при одновременном выполнении двух условий: отсутствии контролируемых иностранных компаний, в отношении которых заявитель является контролирующим лицом, и при переводе всех денежных средств с иностранных счетов (вкладов) на российский счет.

Первое требование предполагает предварительный перевод иностранных структур на острова Русский и Октябрьский. Однако при буквальном прочтении проекта закона возникает вопрос: как быть в той ситуации, когда заявитель владеет контролируемой иностранной компанией, которую он не хочет переводить в Россию, но при этом у заявителя открыт счет в иностранном банке, который он хотел бы амнистировать? Cудя по всему, отдельно амнистировать такой счет не получится.

При этом если у заявителя нет контролируемых иностранных компаний, но есть открытые счета в зарубежных банках, то он может отразить эту информацию и задекларировать только иностранный счет, осуществив перевод денежных средств в Россию. Также существует некоторый риск в отношении юрлиц, находящихся в статусе strike off, который предполагает закрытие компании с правом ее восстановления: такие структуры могут быть признаны налоговиками ликвидированными не должным образом.

Легко ли создать «российский офшор»

Условие новой амнистии о переводе КИК в САР (которые иногда называют «российскими офшорами»), безусловно, повышает интерес к островам Русский и Октябрьский, где эти САР расположены, а также к налоговым льготам, которые предоставляет это законодательство.

Правила переноса КИК в Россию предполагают, что иностранное юрлицо зарегистрируется на одном из двух островов как международная компания и в течение шести месяцев будет исключено из иностранного реестра. Эта международная компания получает доступ к ряду льгот: например, освобождение от уплаты налогов на полученные дивиденды и прибыль от продажи активов, а также запрет на налоговые проверки за предшествующие перерегистрации КИК периоды. Одним из условий создания международной компании является требование об инвестировании в российские активы 50 млн. рублей.

О полной отмене налогов в «российских офшорах» речи не идет: все «обычные» доходы международной компании облагаются по стандартным ставкам. Это, безусловно, отличает российские «офшоры» от традиционных, где налогов нет вообще.

Перевести компанию в САР можно с августа прошлого года, когда это новое законодательство было принято. С тех пор известно о трех зарегистрированных на островах компаниях (Finvision Holdings Limited, Adanimov Trading Limited и Donalink Ltd), еще девять компаний ожидают своей очереди.

Очевидно, о массовом переезде в российские офшоры речь пока не идет. Кому-то может не подходить условие об инвестировании 50 млн., кто-то недоволен пробелами и несовершенством нового законодательства, другие не подходят по критериям и ограничениям (например, перевести в «российский офшор» нельзя компанию из популярных среди российских бизнесменов Британских Виргинских островов).

Шансы на успех

Очевидно, что «российские офшоры» благодаря амнистии привлекут новых участников. Но ожидать массовой популярности САР в целом и третьей кампании в частности пока не приходится: ограничения по участию в новой амнистии для многих бизнесменов слишком высоки.

Возможно, что часть ограничений и сложностей третьей кампании (например, условия регистрации международных компаний в САР) будут устранены в ходе дальнейшего рассмотрения продления амнистии в Госдуме или уже после принятия законопроекта.

Третья волна амнистии, безусловно, явление позитивное, однако только время покажет, сможет ли в итоге государство предложить бизнесу такие условия, которые сделают «Амнистию 3.0» хотя бы сопоставимой по популярности с двумя предыдущими кампаниями. Воспользуются ею, вероятно, крупные игроки рынка для перевода холдинговых структур, а также бизнес, опасающийся усиления санкционных рисков.

Предприниматели, имеющие сегодня «белые» задекларированные иностранные структуры и хороших консультантов, которые помогали грамотно создавать и сопровождать деятельность иностранных структур и счетов, вряд ли будут серьезно рассматривать возможность участия в текущей кампании.

Чем возврат средств из офшоров грозит экономике

В последние годы много говорилось о необходимости вернуть российский частный капитал из-за рубежа и гораздо меньше — о возможных последствиях этого процесса для экономики. А они могут быть весьма неожиданными.

Давайте представим гипотетическую ситуацию: в страну поступают все средства, выведенные из нее почти за три десятилетия. По оценкам западных экономистов, за рубежом сейчас находится примерно $1 трлн. нелегальных российских денег, или около 60% годового ВВП страны. Если вернуть этот капитал в Россию, все станет гораздо лучше и экономика совершит огромный рывок вперед. К сожалению, все совсем не так радужно. Вернувшийся в Россию капитал полезного может сделать не так уж много, а при определенных условиях и вовсе окажет разрушительное воздействие на экономику и финансовую систему.

Основная проблема заключается в том, что это просто деньги, пусть и в твердых валютах, а не заводы, фабрики, технологии или другие активы, способные увеличить ВВП. Эти средства не будут заработаны в России постепенно, а появятся внезапно, поэтому между ними и созданием добавленной стоимости останется крайне широкая пропасть.

Чемодан без ручки

Конечно, если триллион долларов «отнять и поделить» между всеми гражданами, то на какое-то время уровень жизни повысится. Но откат произойдет быстро — из-за роста цен, разового характера такого «личного дохода», ухудшения показателей внешней торговли и вытеснения внутренних производителей импортерами. Грубо говоря, в основном все будет потрачено на импортные товары, а когда деньги закончатся, в экономике начнутся обратные процессы: снижение ВВП, ослабление рубля, новый виток инфляции. Примерно то же происходит в странах с сильной зависимостью от цен на нефть при резких колебаниях стоимости барреля. Увеличение притока «незаработанных» нефтедолларов, обусловленное благоприятной конъюнктурой рынка, однажды сменяется исчезновением этого источника валюты со всеми вытекающими последствиями.

Второй вариант использования возвращаемых денег — только отнять, без «поделить». Тогда все становится проще: средства идут в золотовалютные резервы, что укрепляет суверенные кредитные метрики, хотя и смущает иностранных инвесторов фактом массированного присвоения государством частного капитала. Тем не менее, оценка долгосрочных российских рисков снизится, как и стоимость внешних заимствований для российских компаний и банков.

Кстати, правительству будет под силу создать довольно крупный суверенный фонд, который в дальнейшем действительно сможет уменьшить проблемы, связанные со старением населения и увеличением пенсионной нагрузки на бюджет. Вот только в российскую экономику эти средства не попадут по причине того, что суверенные фонды должны инвестировать вне страны.

Предположим, возвращаемые деньги каким-то образом стали легальными. Тогда возникает третий вариант — не отнимать их и не делить, а оставить владельцам. В этом случае деньги могут не лежать без дела, а пойти, например, на покупку иностранных активов либо на инвестиции внутри страны. Понятно, что часть суммы будет направлена на потребление, что приведет к таким же результатам, как в сценарии «отнять и поделить», но в очень мягкой форме.

Чтобы валюта просто лежала без дела, она должна оказаться вне экономики, то есть в золотовалютных резервах ЦБ. Логичный путь для достижения этой цели — выпуск Минфином валютных гособлигаций и покупка соответствующего объема рублей у ЦБ за валюту. Но если речь идет о триллионе долларов, то, конечно, можно утилизировать подобным образом лишь часть этой суммы. Оставшиеся деньги неизбежно будут искать себе другое применение.

Что касается покупки иностранных активов, то очевидным плюсом такого использования возвращаемых средств станет развитие российского финансового сектора. Управляющие компании и банки, имея значительный объем валютных активов клиентов, оказались бы одними из крупнейших в Европе. Для других отраслей экономики развитый банковский сектор и индустрия управления активами могли бы стать столь желанным источником «длинных» денег.

Этот сценарий самый предпочтительный, но для него необходимо выполнение двух условий. Во-первых, российские финансовые регуляторы, правительство и общественное мнение должны быть готовы к тому, что средства, возвращенные из-за границы, снова отправятся туда же, только по другим каналам. Во-вторых, другие страны должны хотеть принять крупные инвестиции из России. И то и другое в условиях санкций и ухудшения отношений с Западом выглядит труднодостижимым.

Остается вариант использования возвращенного капитала для инвестиций внутри России. Для этого потребуется конвертация иностранной валюты в рубли, что вызовет сильную ревальвацию. Увеличение инвестиций в текущих условиях будет сопровождаться опережающим ростом заработных плат. Вместе с крепким рублем это негативно скажется не только на конкурентоспособности российских компаний, но и на балансе бюджета, поэтому, как ни странно, будет повышаться госдолг.

Рано или поздно деньги начнут истощаться, и тогда произойдет замедление экономики, выстрелившей благодаря притоку незаработанного капитала. А затем случится финансовый кризис. Финал всего этого сценария сильно зависит от того, что удастся построить и купить в период экономического бума. Скорее всего, долгосрочный эффект окажется положительным, однако он будет намного слабее того, что можно представить в теории.

Если бы да кабы

Теперь осталось прояснить один вопрос: а что если бы деньги, о которых идет речь, изначально не уходили из России «втемную»? Они бы все равно уходили, но «вбелую».

Дело в том, что, когда в страну поступает иностранная валюта, есть не так много вариантов ее использования. Во-первых, это оплата импорта, во-вторых, погашение внешнего долга, в-третьих, приобретение иностранных активов и, в-четвертых, пополнение резервов Центробанка. Поскольку у России профицит по счету текущих операций, первый вариант отпадает. Соответственно, чисто арифметически, при том же курсе рубля, что сейчас, у России было бы меньше внешнего долга и больше золотовалютных резервов и иностранных активов, принадлежащих резидентам (в том числе валюты на руках у населения). Но опять же росту инвестиций это не особо помогает.

Если говорить о периоде до 2008 года, то отсутствие теневого оттока валюты усложнило бы задачу Центробанку по ограничению укрепления рубля. Увеличение объема рублей в обращении сильнее бы перегрело экономику, так что кризис 2008 года мог оказаться жестче. А в 2014 году более высокий уровень золотовалютных резервов мог стать препятствием для перехода к плавающему курсу, что привело бы в дальнейшем к менее интенсивному экономическому восстановлению.

Единственный вариант, при котором, оставаясь в белой зоне, деньги приносили бы пользу, — инвестиции за рубеж через российские финансовые компании. Но нет уверенности, что в то время российский банковский сектор и индустрия управления активами были готовы переварить весь этот объем.

Кстати, обратите внимание на то, что сейчас делают Минфин и Центробанк в рамках бюджетного правила. По большому счету они проводят изъятие с рынка долларовой ликвидности без эмиссии рублей. Всем очевидно, что большой объем иностранной валюты в экономике — скорее проблема для макроэкономической стабильности.

Вывод из всего сказанного следующий: если и возвращать выведенную валюту в Россию, то надо либо сразу прятать ее в резервы, либо отправлять обратно за рубеж, но «вбелую», через российский финансовый сектор. Только так от нее будет польза, пусть не сразу и не столь очевидная. В экономике незаработанным деньгам делать нечего.

Чтобы быть уверенным в своем будущем и не потерять свои сбережения, становитесь клиентами компании Sax Invest. Финансовые консультанты компании дадут вам всю необходимую информацию, как вкладывать средства и с помощью инвестиционного фонда увеличивать свой капитал.

Отказ от ответственности:

этот анализ служит для общей информации и не является рекомендацией продать или купить какой-либо инвестиционный инструмент. Поскольку любая инвестиция связана с некоторым риском, основой нашей деловой политики является диверсификация с целью свести к минимуму угрозы и получить максимальную прибыль. Инвестиционные продукты компании Sax Invest обладают диверсифицированным портфелем, который содержит ликвидные инструменты. Таким образом, наши клиенты могут сохранить ликвидность и в то же время получить высокий доход от своих инвестиций.

Теги

экономика фондовые рынки геополитика валюта риски инвестиции акции прогнозы